Как ты прекрасна! - Страница 30

Дверь кабинета открылась, и Даниел с Людвигом вышли в приемную.

— Гвендолин, мы собираемся пойти перекусить, — отрывисто произнес Даниел. — Если будут спрашивать, мы скоро вернемся...

Кушинг, стоящий позади Хартли, с недоуменным видом прервал его:

— Да, но я думал, что и Гвендолин пойдет с нами...

— Полагаю, что на время обеденного перерыва у нее запланированы куда более важные дела, — возразил ему Даниел, и так раздраженно, что Гвендолин ниже склонила голову над бумагами, не желая, чтобы кто-либо из мужчин заметил, какую боль причиняет ей неприязненный тон шефа.

Вскоре, поняв, что, хотя ей и не хочется есть, перехватить чего-нибудь никак не повредит, Гвендолин взяла сумочку и вышла из офиса.

До любимого кафе-бара можно было дойти всего за несколько минут. И хотя народу было полно, знакомая официантка нашла для Гвендолин столик у окна, откуда она любили наблюдать за снующими по улице людьми.

Только она собралась приняться за еду, как в кафе зашла Вероника и тут же заметила ее.

— Уинетт, привет! Я так и думала, что увижу тебя тут! — радостно приветствовала она подругу, усаживаясь рядом и с завистью глядя на тарелку спагетти, стоящую перед Гвендолин. — Счастливая, — грустно прокомментировала подруга, — можешь есть, что захочешь. А я вот сразу становлюсь как бочка, особенно теперь, когда снова беременна...

Вероника довольно улыбнулась, когда Гвендолин поздравила ее, призналась, что они с Майклом с радостью ждут третьего ребенка, и спросила:

— А не надоело тебе других поздравлять? Лучше бы вышла замуж и завела своего... — И тут же расстроенно прикусила губу. — Ох, прости! Так бестактно с моей стороны подкалывать тебя, когда ты и Оскар...

— Мне дела нет до Оскара, — спокойно ответила Гвендолин. — Собственно говоря... так лучше и для него, и для меня. В конце концов, мы всегда были лишь друзьями, к тому же не особенно хорошими друзьями. Наши отношения были удобны обоим, так как позволяли соблюсти приличия.

— Тогда почему же у тебя такой вид, словно весь мир обрушился тебе на голову? — поинтересовалась Вероника, пристально глядя на нее, и тут же добавила: — И не пытайся убеждать меня, что все в порядке! Ты похудела, почти не улыбаешься, и... Одним словом, у тебя все симптомы безответной любви. — Она помолчала, снова прикусив губу, а затем тихо произнесла: — Ах, Уинетт, так это вовсе не Оскар. Это Даниел, да?

Гвендолин отодвинула от себя тарелку со спагетти, к которым почти не притронулась, и с тяжелым вздохом ответила:

— Классический сюжет, верно? Скучная, бесцветная подчиненная влюбляется в красавца начальника...

— Никто на свете не назовет тебя скучной и бесцветной, — возразила Вероника и тут же задумчиво добавила: — А ты уверена, что он к тебе безразличен? Я заметила в тот день, когда и вы оба ужинали у меня, что ему нравится общаться с тобой.

— О нет, тогда он не видел никого, Кроме этой Иды Перл, — с горечью произнесла Гвендолин. — Извини, Вероника, но, если ты не возражаешь, мне бы не хотелось говорить на эту тему. Все это касается только меня, и просто надо попытаться пережить случившееся... Только не дай Бог, чтобы кто-нибудь еще пришел к такому же выводу, как ты! Я и не подозревала, что мое поведение столь очевидно.

— Да нет же! — заверила ее Вероника. — Просто мне очень хорошо известно подобное состояние, вот и все.

— Мне спокойнее, когда все вокруг думают, будто мое сердце разбито из-за Оскара, и не догадываются о правде. Даниел скоро уедет отсюда. Сегодня прибыл новый управляющий студии. Как только он примет дела, Даниел будет лишь время от времени инспектировать нас.

— Он уезжает? — удивленно переспросила Вероника. — Странно! А он ничего не сказал мужу о том, что хочет прервать срок аренды дома. По-моему, Майкл даже говорил что-то совершенно противоположное о намерениях Хартли.

Гвендолин пожала плечами.

— Откуда мне знать? Возможно, он хочет, чтобы в доме поселился Людвиг Кушинг — это наш новый управляющий. А еще будущий зять и компаньон Хартли. — Она помолчала какое-то время, затем, не поднимая головы, попросила: — Только никому ничего не говори... о нем, хорошо? Даже Майклу. Обещаешь?

Слезы подступили к ее глазам, когда Вероника положила ладонь на ее руку и твердо сказала:

— Можешь мне верить, Уинетт. Я отлично помню, что чувствовала, когда влюбилась в Майкла и считала, что он на меня даже внимания не обращает. Мне кажется, я бы просто умерла, если бы кто-нибудь ненароком обмолвился о моих чувствах к нему. Обещаю, я ничего никому не скажу, и Майклу в том числе. Но знаешь, может быть, все не так плохо, как тебе кажется, — задумчиво добавила она. — Когда вы были у нас, я успела заметить, насколько он внимателен к тебе. К тому же он не отправился провожать Иду Перл, хотя она чуть ли не напрашивалась на это, а остался у нас, даже помогал убирать посуду.

— Даниел очень вежлив, — ответила Гвендолин. — А что касается Иды, то он просто не стал еще больше огорчать беднягу Гилбрайта.

Ей не хотелось, чтобы подруга подавала ей надежду, не хотелось снова верить в то, чего и быть не может. Кроме того, даже Вероника не знала всей правды. Потому что случившееся пять лет назад Гвендолин отнесла к прошлому, которое никогда и ни с кем не обсуждала.

— Пожалуй, мне пора возвращаться на работу, — сказала она, поднимаясь. — Передавай мои поздравления Майклу. Я искренне рада за вас!

— Вот и замечательно, потому что мы собираемся просить тебя быть крестной, — ответила ей Вероника с улыбкой. Но когда она смотрела, как Гвендолин, понурившись, выходит из кафе, улыбка на ее лице уступила место тревоге. Бедняжка Уинетт, как хочется чем-нибудь ей помочь!