Как ты прекрасна! - Страница 24

Она уже не могла закрывать глаза на то, что присутствие Даниела приводит в смятение все ее чувства. Однако до тех пор, пока ей удается скрывать правду от всех, остается надежда, что она продержится еще несколько недель, пока новый управляющий не заменит Хартли.

Гвендолин ощущала все более острую необходимость порвать всякие отношения с Оскаром. Множество раз он подводил ее, нарушая их планы, и всегда под каким-нибудь вымышленным предлогом. Гвендолин пообещала себе, что, если он подведет ее и сегодня, она заявит, что не желает его больше видеть.

В половине восьмого, когда зазвонил телефон, Гвендолин взяла трубку и услышала, что Оскар не сможет присоединиться к ней сегодня вечером. Она стиснула зубы и процедила, что в таком случае не видит смысла им встречаться вообще.

В ответ Оскар немного пообижался, но по его тону чувствовалось, что он воспринял ее слова с облегчением.

— Это не Оскар звонил? — спросила мама, когда Гвендолин закончила разговор.

— Оскар, — подтвердила дочь и добавила с напускным равнодушием: — Сегодня вечером он не может пойти. Его мамочка снова неважно себя чувствует. Я сказала ему, что нам в таком случае нет больше смысла встречаться.

— Ах, милая, я так тебе сочувствую, — тихо произнесла Элизабет Кестнер.

У Гвендолин защипало в глазах.

— Нет, мама, все совсем не так, — заверила она. — Наши отношения едва ли можно было назвать романом века. Возможно, я даже буду скучать без него, но сердце у меня совсем не разбито.

— Ну, он действительно нудноват, и, должна тебе сказать, я никогда не могла понять, что тебя в нем привлекает. А вот, например, мистер Хартли...

Гвендолин почувствовала, как у нее подпрыгнуло сердце, словно кто-то дернул его, как марионетку за веревочку. Ее слова прозвучали намного резче, чем она этого хотела:

— Мистер Хартли — владелец студии, на которой я работаю, мама, и ничего более! К тому же его вскоре сменит управляющий и мы, возможно, перестанем встречаться! И вообще, вполне вероятно, что в нашем городке он не задержится... — Осознав вдруг, что чересчур эмоционально и многословно возражает матери, девушка замолчала.

В очередной раз идти на ужин к подруге в одиночестве Гвендолин очень не хотелось. Но было уже поздно звонить и, скрывая смущение, сообщать выдуманную причину, по которой ей придется остаться сегодня дома.

К тому же когда Оскар позвонил, она была уже совсем готова. Гвендолин надела то самое синие шелковое платье, в котором пять лет назад собиралась пойти на банкет, но, к несчастью для себя, передумала. Как и тогда, ей казалось, что такой наряд вполне подходит особе женского пола, которая предпочитает не привлекать внимание мужчин.

Однако Гвендолин не осознавала, что мягкий шелк весьма выгодно подчеркивает женственные очертания ее гибкой фигуры, придавая ей чувственности. Ни одно самое откровенное по фасону облегающее платье не могло бы сделать большего.

Какой-то дух противоречия заставил ее воспользоваться чуть более ярким, чем обычно, блеском для губ. Хотя, увидев свое отражение в зеркале, она испытала почти непреодолимое желание стереть блеск, невольно вспоминая ярко-красную помаду, которой были когда-то накрашены ее губы.

Она в сомнениях стояла перед зеркалом, пока вдруг не поняла, что может приехать не первой, а значит, ей не удастся пооткровенничать с Вероникой наедине и рассказать о своей размолвке с Оскаром.

Когда подруга открыла ей дверь, то, как Гвендолин и предполагала, удивленно подняла брови.

— Ты одна? А где же Оскар?

— Его не будет, — мрачно ответила девушка и во всех подробностях поведала подруге о последних событиях.

— Тебе давно уже следовало избавиться от него, — напрямую заявила Вероника.

— Мне кажется, я не столько избавилась от него, сколько позволила ему считать себя свободным и не обремененным никакими обязательствами. Полагаю, это он счастлив, что избавился от меня, — сухо ответила Гвендолин.

— Брось, — принялась утешать ее подруга. — Вот увидишь, придет время, когда он локти себе будет кусать от огорчения, что не удержал тебя.

— Очень надеюсь поприсутствовать при этом, — с несвойственной ей мстительностью заметила Гвендолин и тут же, спохватившись, добавила: — Послушай, если мое появление в одиночестве не входило в твои планы, то я...

— Не говори глупости! — перебила ее Вероника. — Это даже кстати, что ты одна. Майкл пригласил нового знакомого, у которого нет ни жены, ни подружки, по крайней мере в настоящее время... — Увидев, как испуганно вытянулось лицо Гвендолин, она расхохоталась: — Не беспокойся, я вовсе не пытаюсь сосватать вас. Честно говоря, я сама его ни разу не видела. Он появился в наших краях недавно и обратился к мужу, когда облюбовал для себя один особнячок и попросил выяснить у него условия аренды. Майкл говорит, они с первого взгляда понравились друг другу.

Двое других гостей были коллегами хозяина дома. Одного, Ника Гилбрайта, университетского приятеля мужа, как сообщила Вероника, Гвендолин хорошо знала. А другого, довольного любопытного их собрата по адвокатскому цеху, ей только еще предстояло узнать.

— Я могу тебе чем-нибудь помочь? — спросила Гвендолин, приняв информацию к сведению.

— Да, поднимись, пожалуйста, наверх и почитай младшенькому сказку. Он знает, что ты должна прийти, и ждет не дождется, когда увидит тебя. Будет тебе подходящий кавалер... если только ты согласишься подождать лет этак двадцать с хвостиком, — поддразнила Вероника подругу.

Через полчаса, услышав мужские шаги, поднимавшиеся по лестнице и затем остановившиеся перед дверью детской, Гвендолин тихо произнесла, не отрывая глаз от светловолосого розовощекого малыша: